Страх, вина и прощение: загадка книги «Дети в гараже моего папы»

Книга «Дети в гараже моего папы» медленно, но верно расползается по книжным полкам, находя своего читателя. Анастасия Максимова написала безжалостно честный роман о взрослении, вине и детях, расплачивающихся за грехи своих отцов. Мы не смогли пройти мимо новинки, которая обещает стать одной из самых ярких в этом году.

Загадка книги «Дети в гараже моего папы»

Анастасия Максимова может быть знакома вам под другими именем — Уна Харт, автор фольклорно-фэнтезийных и историко-мифологических книг, таких как «Когда запоют мертвецы», «Троллий пик» и «Расскажи-ка мне ска...». Кажется, что у этих историй нет ничего общего с новой книгой Максимовой — сильной и взрослой прозой, оказавшейся где-то на грани тру-крайм триллера, социальной драмы и почти исторического романа. Почти, потому что «историческое» в обычном понимании — то, что прошло. А книга «Дети в гараже моего папы» — о том, что происходит прямо сейчас. О реальности, от которой мы ещё не успели отдалиться настолько, чтобы её осмыслить.

На самом деле новый роман Максимовой и книги Уны Харт многое объединяет. Во-первых, крепкий, уверенный писательский слог человека, набившего руку на журналистских текстах — автор много лет работала редактором в женском журнале Cosmopolitan. Это замечаешь в том, как достоверно она описывает взаимодействие с журналистами, с каким вниманием подбирает слова, произносимые и недосказанные. 

Во-вторых, главный герой — подросток. Егору было 16, когда он узнал, что его папа — убийца и педофил. Хотя «узнал», пожалуй, слово не очень верное: оказывается, когда для всех ты ещё ребёнок, твоего отца уводят в наручниках, а мать на несколько дней уходит в себя. Узнать хоть что-нибудь о том, что происходит, очень сложно. Но обо всём по порядку.

Страх

Сцена, с которой начинается роман, простая и понятная: Егор приходит домой и видит в подъезде полицейских. Сначала приходит тревога — он сделал что-то не так? Слишком смелое высказывание в соцсетях? Или папин маленький бизнес решили задушить конкуренты? 

Когда Егор наконец открывает новости, тревога обращается в страх. Страх того, что написанное может оказаться правдой, и его отец действительно причастен к убийству семилетней Тани Галушкиной. Страх того, что теперь всё сломается: семья, школа, планы на будущее. Что придётся делать выбор, которого не заслуживает ни один ребёнок — решать, верить ли отцу, который был спокойным и добрым, водил его в бассейн и на рыбалку, или протокольным новостным заголовкам. 

А потом страх начинает обретать реальные формы. В лице родителей первоклашек, настаивающих на том, что их дети не будут учиться в одной школе с сыном педофила. Одноклассников, отводящих глаза от бывшего товарища. Угроз на стене «ВКонтакте» и загаженной двери. Жестоких мальчишек, поджидающих на улице. 

Страх нарастает, а затем обрывается вместе с чёрными мешками, которые на глазах у мальчика выносят из подпола в гараже его папы. На его место приходит вина.

Вина

Если бы нужно было описать книгу в двух словах, ими стали бы «вина» и «виновность». Тонкая грань между этими двумя понятиями не даёт Егору спать по ночам. Он никого не убивал, не нарушал закон, он не виновен — так почему же все смотрят на него так, будто он виноват в том, что произошло? Почему ждут от него сочувствия и сострадания к близким жертв, когда его собственная жизнь рушится у всех на глазах, не вызывая никакого сочувствия? Да, его отец совершил ужасное, непоправимое, но причём тут Егор, почему рушится ЕГО жизнь, почему ЕМУ нужно уходить из школы, уезжать из города, жить в нищете, потому что все деньги ушли на адвоката, машина отца конфискована, а квартиру серийного маньяка продать невозможно?

С какой стати он чувствует себя виноватым в том, что сделал Каргаев? Сам он такого отца не выбирал и ни на что не мог повлиять. Правда не мог?

Анастасия Максимова с хирургической точностью препарирует тончайшие аспекты вины. Её навязчивость, разъедающее душу воздействие, то, как она незаметно, по кусочку, отрывает от тебя радости жизни: сон без сновидений, чувство дома и безопасности, способность быть искренним с людьми, возможность без страха прикасаться к детям. Со временем Егор выводит для себя новую формулу, которая позволяет ему двигаться дальше, сам себе отвечает на вопрос, который мучал его последние 10 лет: «Не виноват, но причастен».

Он сросся с этой виной, научился встраивать её в свою жизнь, как будто она была просто его особенностью — вроде той, когда люди складывают предметы по цветам или восемь раз подряд дёргают ручку двери, когда выходят из дома.

Прощение

«Кармическое прощение» — Егор впервые слышит эту фразу от пьяного коллеги, и что-то в нём откликается. Прощение. Долгие годы он старался держаться подальше от всего, что связано с жертвами его отца, но теперь ящик Пандоры открыт.

И вновь мы видим глубину погружения автора в материал. Действительно, родственники убийцы, которые просят прощения у родственников жертв — случай не редкий. Однако Максимова не спешит на помощь герою, не превращает прощение в секретный ингредиент, необходимый исключительно для завершения арки развития персонажа, красивого и эмоционального финала. Не делает из него индульгенцию, билет в светлое будущее, где повзрослевшего Егора больше не преследуют мёртвые дети. 

Реальность, которую воспроизводит в своём романе Анастасия Максимова, не существует исключительно ради её персонажей, не подстраивается под них, не прогибается под писательской волей. Это честная и потому пугающая рефлексия, которой, к сожалению, веришь.

Почему ещё стоит почитать книгу Максимовой?

В спокойном режиме вы прочитаете «Дети в гараже моего папы» за один вечер — совершенно невысокая цена за роман, который уже сейчас можно назвать одним из книжных открытий года. В нём вы вряд ли найдёте утешение — с вами автор обойдётся так же безжалостно, как и со своими персонажами. Но книга подарит нечто большее — ощущение сопричастности, возможность услышать то, о чём вот уже два года никто не решается говорить вслух. 

Это смелая книга для смелого читателя.