Столбовая дворянка и простофиля: читаем Пушкина со словарём

Кто из нас в детстве не читал «Сказку о рыбаке и рыбке» Александра Сергеевича Пушкина? Вспомним хорошо знакомые строки: «…Не хочу быть чёрной крестьянкой, хочу быть столбовою дворянкой». Но кто же такая столбовая дворянка? Почему старуха хотела быть не просто дворянкой, а столбовой? На этот вопрос не ответят сейчас не только дети, но и многие взрослые. Давайте разбираться.
 

Столбовыми дворянами раньше называли дворян потомственных, старинного рода и знатного происхождения. Их имена были занесены в родословные книги ещё в XVI–XVII веках, в отличие от дворян более позднего периода.

Родословными книгами назывались списки дворянских родов, рассказывает «Российский историко-бытовой словарь». Эти списки велись в каждой губернии Дворянским депутатским собранием. Они делились на 6 частей. Последнюю, 6-ю часть, как раз и составляли столбовые дворяне, то есть дворянские роды, существовавшие за 100 лет до издания знаменитой Жалованной грамоты дворянству 1785 года. Представители этих родов в некоторых случаях пользовались определёнными преимуществами. Например, в Александровский лицей и другие престижные учебные заведения могли быть зачислены лишь дети лиц, внесённых в пятую и шестую части родословных книг. То есть титулованных родов и столбовых дворян.

Почему же старинные дворянские роды назывались столбовыми? Дело в том, что те самые документы XV–XVII веков, куда вносились имена дворян, назывались столбцами. Текст был написан на склеенных в виде ленты бумажных полосках, которые хранились в свёрнутом виде. На рубеже XVII–XVIII веков казённое делопроизводство было переведено с подобных свитков — столбцов — на тетради современного вида. И новые имена дворянских родов уже записывались в них. А самые древние и знатные были всё ещё упомянуты в столбцах. Потому и назывались столбовыми.

Итак, теперь нам понятна прихоть старухи. Она хотела не просто быть дворянкой, а войти в число самых знатных, или, как бы мы сейчас сказали, элитных дворянских родов. Золотая рыбка исполнила и эту просьбу, но старуха, как мы знаем, не смогла вовремя остановиться и в итоге снова оказалась у разбитого корыта.

Кстати, в этой сказке Пушкина, с которой мы начали, есть ещё одно интересное слово — простофиля. Так называют глупого, несообразительного человека, и это существительное обычно объясняют как сложение слов простой и Филя, уменьшительно-ласкательной формы имён Филипп, Филимон, Филат. 

Но почему же простофиля, а не, например, простованя или простопетя?

О слове простофиля подробно писал выдающийся языковед, академик В. В. Виноградов, чьё имя носит сейчас Институт русского языка РАН. Виноградов отмечал, что собственные имена, которые начинались когда-то чуждым восточному славянству звуком [ф], а также собственные имена, содержащие звук [х], часто получали презрительное, бранное значение. 

В русском языке много слов, образованных от таких имён. Это и фофан из мужского имени Феофан — так называют недалёкого, ограниченного человека. И фефёла из женского имени Феофила — так именуют ленивую, нерасторопную женщину. И хавронья из имени Феврония — это и свинья, и полная неопрятная женщина. 

Но вернёмся к простофиле. Академик Виноградов пишет, что имя Филя, Филька в дворянском крепостническом обиходе XVII–XVIII веков было типическим именем крестьянина-холопа, слуги. Это имя считалось простонародным и было окружено экспрессией пренебрежения, презрения. Например, Фонвизин в письме о плане Российского словаря 1784 года называет все пословицы, где есть Сенюшки и Фили, то есть крестьянские пословицы, весьма низкими умом и выражением, и выражает пожелание, чтобы они все были поскорее забыты.

Из XVIII века слово Филя как типическая кличка простоватого, глуповатого слуги переходит и в XIX век. Она находит широкое применение в русской художественной литературе. Ну а в устной речи экспрессивно-бранное и презрительное значение дурачка, простачка слово тоже приобрело не позднее XVIII века. Параллельно с Филей распространилось и употребление простонародно-фамильярного слова простофиля. 

Разумеется, это слово вполне подходит лексикону старухи у Пушкина, которая была отнюдь не благородного происхождения, хоть и мечтала стать столбовой дворянкой.