«Великое расширение», или Цена сингапурского чуда

Многие слышали о сингапурском чуде. Но что за ним стоит? Откуда пошла земля сингапурская? Кажется, над этим не задумываются даже сами сингапурцы. Есть здесь и другой важный момент. Мы привыкли слышать фразу о переписывании истории, но в Сингапуре это переписывание вшито в саму суть этого уникального города-страны.

Сингапурцы, и это связано с ограниченностью их жизненного пространства, живут в ситуации постоянно стираемого и переписываемого бытия, места, а значит, и времени. Именно этим Рэйчел Хэн объяснила причины написания «Великого расширения».

«Кто мы такие? Откуда мы? Что здесь было раньше?»

Желание ответить на эти вопросы предопределило историческую направленность романа, рассказывающего о том, как возник современный Сингапур.

Мотив постоянно ускользающего мира, уходящего в небытие прошлого, а значит, и связанная с ним звенящая нотка грусти и ностальгии, — один из сильнейших в этом романе.

«Великое расширение», при всём замахе на эпичность повествования (здесь нашлось место рассказу и о Второй мировой войне, и о послевоенных протестах, студенческом левацком движении, деятельности нового правительства и великой борьбе с морем), остаётся, тем не менее, романом о первых шагах города-страны. Экономический расцвет Сингапура — это уже совсем другая история.

Приём Хэн во многом классичен: неотвратимая поступь перемен прослеживается ею на примере судьбы нескольких героев, жителей прибрежной деревни-кампонга

Мы следим за судьбой юного А Бооня и его семьи. Становимся свидетелем его детской дружбы, а затем растущего чувства к Сыок Мэй. Оба они оказываются вовлечены в водоворот политических страстей, охвативших страну в первые годы независимого существования.

Эпоха перемен — интересное время с точки зрения того, что происходит с отношениями между людьми. И Хэн прослеживает, как политика вмешивается в родственные связи, личные привязанности, дружбу. Человек оказывается перед непростым выбором между своими идеалами, своим видением будущего и теми соседскими и дружескими связями, без которых ему трудно жить. Что же выбрать, каким путём пойти? Что ценнее — родной дядя, милый берег, с которого вместе с отцом уходил в море, или маячащие вдалеке будущие небоскрёбы, большие перспективы?

Выбор каждого из героев романа — одна из вполне реальных альтернатив, которые стояли перед страной

Можно смертельной хваткой цепляться за прошлое, как дядя А Бооня или учитель Чи А. А можно с уверенностью и надеждой смотреть в комфортное будущее для всех, как Натали. С нетерпением ждать материального благополучия, как жители кампонга. Или настаивать на коренном перевороте, отказе не просто от колониального прошлого, но и капиталистической системы как таковой, как в случае с Сыок Мэй и Энь Соонем.

Роман Рэйчел Хэн «Великое расширение» обнажает всю противоречивость прогресса и неизбежно ставит вопрос о той цене, которую мы должны, готовы заплатить за него, за вожделенное материальное благополучие, за то, чтобы стать страной не третьего, а первого мира.

Грядёт модернизация, эра комфорта и удобств. Но с чем и с кем мы готовы расстаться ради этого светлого будущего? И не велика ли в итоге окажется эта цена? Не станут ли расплатой за это загубленные человеческие души и утраченный дух места? Не обернётся ли мечта в итоге своего рода предательством?

Кроме всего прочего, «Великое расширение» — это ещё и история любви. Любви во всех её ипостасях. Любви к тому, к кому тянется твоё сердце, к людям, тебя окружающим, к стране, которая вынуждена быть подчас жестокой и безжалостной. Любви жертвенной, жестокой и беспощадной, требующей большого мужества и каменного сердца. Причудливой, непредсказуемой. Идущей своими неведомыми и подчас трагическими путями.

Роман Хэн посвящён таким глубоким темам, как амбивалентность прогресса, память, любовь, идентичность. Но эту глубину оттеняют столь милые сердцу мелочи, как песня прибоя, шёпот ветра в пальмах, запах маминой стряпни и шорох муравьёв, бегущих по стенам родного дома.