Этот сборник включает в себя афоризмы, шутки, анекдоты, житейские истории, автор или главная героиня которых – Фаина Георгиевна Раневская. Актриса, способная заменить собой всю труппу: философ с цигаркой, скандальная особа, язвительная дама с толстым голосом, страшно одинокая и ранимая душа… Гремучая смесь!
Фаина Георгиевна Раневская прожила долго - 88 лет (родилась в 1896, а умерла в 1984 году). Она никогда не стесняла себя в выражениях. Многие полагали, будто Раневская придумывала шутки, афоризмы, которые потом разлетались по Москве и двигались дальше. На самом деле Фаине Георгиевне незачем было что-то сочинять. Ее остроумие сродни рефлексу — оно непроизвольно.
Немало историй уже было опубликовано — прежде всего в вышедшей в «Захарове» большой книге А.В.Щеглова «Фаина Раневская. Вся жизнь». Еще больше историй впервые появляется только здесь. При этом, кроме очевидных случаев, вопрос об авторстве решен не окончательно. Почему? Потому что удачные беспризорные шутки часто приписывали Раневской. Причем гораздо чаще, чем, например, ее друзьям — известным шутникам Ростиславу Плятту или Рине Зеленой.
Для дотошных — анекдот. Двое спорят о том, кто произнес фразу, ставшую крылатой — Пушкин или Лермонтов. Устав препираться, спорщики решили: «Тебе это сказал Пушкин, а мне — Лермонтов».
«Как я завидую безмозглым! Поняла, в чем мое несчастье: скорее поэт, доморощенный философ, "бытовая дура" - не лажу с бытом. Урод я».
«Шла по улице, поскользнулась и упала. Лежит на тротуаре и кричит своим неподражаемым голосом: "Люди! Поднимите меня! Ведь народные артисты на улице не валяются!"».
«Страшный радикулит! Старожилы не помнят, чтобы у человека так болела жопа!»
На вопрос: «Вы заболели, Фаина Георгиевна?» - она привычно отвечала: «Нет, я просто так выгляжу...»
Раневская стояла в своей гримуборной совершенно голая. И курила. Вдруг к ней без стука вошел директор-распорядитель театра и ошарашенно замер. Фаина Георгиевна спокойно спросила: «Вас не шокирует, что я курю?»
Снимается сцена в натуре. В чистом поле. У Раневской неважно с желудком. Она уединяется в зеленый домик где-то на горизонте. Нет и нет ее, нет и нет. Несколько раз посылают помрежа: не случилось ли чего? Раневская откликается, успокаивает, говорит, что жива, и опять ее все нет и нет. Наконец появляется и величественно говорит: «Господи! Кто бы мог подумать, что в человеке столько говна!»
«Всю свою жизнь я проплавала в унитазе стилем баттерфляй».
