«Про балы, катки и маскарады…»: непростое слово

Одно из интересных слов, о которых мы рассказывали накануне Тотального диктанта и которое встретилось в тексте Анны Матвеевой, — это существительное маскарад: «Я подолгу разглядывала портрет бабушки — той самой гимназистки в белом воротничке — и вдохновенно сочиняла истории, которых не могла прочесть. Про балы, катки и маскарады. Про Петербург и Швейцарию. Про дружбу и ненависть. И про великую любовь, разумеется» (вторая часть текста Тотального диктанта — 2024).

Интересно слово маскарад тем, что его привычный нам облик установился далеко не сразу. Например, в историческом сочинении начала XVIII века «Гистория Свейской войны» можно прочитать: «…Тот день государь и государыня царица с министрами своими были у короля в замке, где был машкарат, и довольно веселились». Машкарат — в такой форме бытовало триста лет назад это существительное. 

Оно было заимствовано из французского языка, в который попало из итальянского, а истоки маскарада нужно искать в арабском, где слово со значением «маска» восходит к глаголу, означавшему «насмехаться».

Слово, которое мы сейчас знаем только в форме маскарад, тоже поначалу как будто насмехалось над говорящими и пишущими по-русски. Каких только вариантов не возникало, пока оно осваивалось языком! «Словарь русского языка XVIII века» отмечает такие колебания: мас-, маш- и муш-, -ска- и -ске-, -рат, -рет, -рад. А ещё машкарада и машкарата, например: платье машкараты (маскарадный костюм), оно же машкарадское или даже машкарацкое. Поразительная вариативность!

Этимологические словари предлагают разные объяснения того, откуда взялись все варианты с -ш-. Словарь Макса Фасмера указывает, что «форма на -ш- получена через польск. maszkarada, в других источниках утверждается, что причина — неправильное произношение итальянского sch.

Удивительные приключения нашего неугомонного слова в XVIII веке не исчерпываются только орфографической вариативностью. Оно могло использоваться ещё и в разных значениях, в том числе просто как синоним слова маска. «Итти в сенат без мушкарату», — читаем мы в одном из текстов того времени, и это означает: «без маски».

«Маскарад» — это ещё и название одного из самых известных произведений русской литературы первой половины XIX века. Так называется драма М. Ю. Лермонтова, вершина его драматургии. 

«В пьесе изображён Петербург 30-х гг. XIX в. — средоточие лицемерия, фальши, эгоизма; широко отражены черты великосветского быта, увлечение столичной знати балами, карточной игрой, маскарадами, — рассказывает “Лермонтовская энциклопедия”. — Большой известностью пользовались публичные маскарады в доме Энгельгардта (ныне Невский проспект, 30), на одном из которых и происходит действие 2-й сцены 1-го акта драмы Лермонтова. Не менее широко была распространена карточная игра. В облике главного героя есть нечто сходное с писателем Н. Ф. Павловым, который пользовался репутацией одержимого карточной игрой человека и которого Лермонтов знал лично, а также с некоторыми другими известными игроками того времени (композитор А. А. Алябьев, Ф. И. Толстой-Американец). Тема карточной игры и маскарада широко представлена в западноевропейской литературе того времени (“Тридцать лет, или Жизнь игрока” В. А. Дюканжа, “Маскарад” А. Ф. Ф. Коцебу и др.), а также в русской литературе (“Испытание” А. Марлинского, “Игроки” А. А. Шаховского, “Игрок в банк” А. Яковлева, “Семейство Холмских” Д. Н. Бегичева, “Пиковая дама” А. С. Пушкина, “Игроки” Н. В. Гоголя и др.)».

К слову, дом Энгельгардта, где когда-то бывали А. С. Пушкин, М. И. Глинка, И. С. Тургенев, где выступала Полина Виардо, где устраивались музыкальные концерты Филармонического общества, и по сей день один из центров музыкальной жизни Санкт-Петербурга: в нём располагается Малый зал Санкт-Петербургской академической филармонии им. Д. Д. Шостаковича. Вот они, те самые рифмы судьбы, о которых — роман Анны Матвеевой «Каждые сто лет» и текст Тотального диктанта 2024 года.