«Ложь, да в ней намёк»: как работают сказки

В представлении многих сказки — исключительно чтение для детей. Мы привыкли читать их как приключенческие истории, не задаваясь вопросами и не всегда до конца осознавая, что стоит за мотивами и символами, раз за разом встречающимися в фольклоре. В чём волшебная сила живой и мёртвой воды? Почему избушка на курьих ножках всегда стоит к лесу передом, а волшебные звери помогают Иванушке? А ведь для наших предков сказки были настоящим учебником жизни. Опираясь на исследования В. Я. Проппа, попытались разобраться в особенностях и истоках волшебных сказок.

Дремучий лес

Почему в сказках разных народов действие так часто происходит в лесу? Там обитают Баба-яга и Серый волк, туда родители уводят Гензель и Гретель и Мальчика-с-пальчика. Но дело не в любви и близости наших предков к природе: для них лес был тесно связан с обрядом инициации, через который дети проходили для того, чтобы стать полноправными членами общины. Лес — полоса препятствий, испытание духа, место, где герой должен «умереть» мальчиком, чтобы «воскреснуть» мужчиной. Часто этот обряд сопровождался истязаниями, поэтому испытания в сказках тоже зачастую непомерно жестоки — вспомните, для чего Яге нужна была печь.

Другое важное значение леса — граница между миром живых и мёртвых. Он всегда тёмный, дремучий, таинственный. В нём легко заплутать, и многие, кто заходит в него, не возвращаются. Аналогия очевидна, и, как мы знаем, у каждой реки Стикс должен быть свой Харон. Уже догадались, кто это?

Избушка на курьих ножках

Когда герой подходит к месту обитания Бабы-яги, он в первую очередь видит избушку на курьих ножках, которая всегда повёрнута в сторону леса. При этом нас никогда не удивляло, что герой прекрасно знает, что для того, чтобы войти, нужно произнести волшебные слова: «Избушка, избушка, стань к лесу задом, ко мне передом». Откуда он знает, как вести себя в этой ситуации? Но ведь мы тоже догадались бы дать монетку старцу, сидящему в лодке у подземной реки.

А вот то, почему герой не может просто войти в избушку, вопрос более интересный. Вероятно, она стоит у какой-то невидимой грани, которая не пропустит его просто так, без допроса и испытания. Избушка обращена передом к тридевятому царству — царству смерти, и чтобы попасть туда, герою самому придётся пройти через смерть. А поможет ему в этом, конечно же, главная фольклорная старушка.

Баба-яга против русского духа

Баба-яга — важнейший участник обряда инициации. Её задача — испытать героя и, если он достоин, помочь ему пройти через посвящение. За Бабой-ягой закрепился образ злой старухи, однако в большинстве сказок она выступает не столько как пожирательница детей, сколько как дарительница, которая помогает герою советом и награждает его скакуном, волшебным клубком или другим магическим предметом — этот мотив, кстати, можно проследить даже в современных интерпретациях: так, например, в сказке Вали Филиппенко «Баба-яга на Новый год» колдунья берёт на себя роль Деда Мороза, но не дожидается молодца в избушке, а сама приходит в дом с подарками.

Для начала вспомним, с чего зачастую начинается знакомство героя с Бабой-ягой. Когда герой входит в избушку, то слышит: «Фу, фу, фу! Русским духом пахнет». Дело не в отсутствии патриотизма у лесной колдуньи — на самом деле её смущает именно запах живого человека, который противен мертвецам. Только ведь Баба-яга живая! Отчасти. Ведь неспроста одна нога у неё костяная — весьма красноречивый признак разложения, не так ли? Можно сказать, что, будучи посредником между живыми и мёртвыми, Баба-яга и сама находится в пограничном состоянии.

Итак, задача Бабы-яги — «умертвить» героя, чтобы он смог продолжить путь в мире мёртвых. Для этого, как мы помним, она поит и кормит его — приобщившись к еде мертвецов, герой приобщается к их миру. Не отказываясь от угощения, он показывает, что не боится духов и их пищи, что он достоин их. Яга расспрашивает героя, узнаёт, зачем он здесь и куда держит путь, после чего решает помочь ему. Наградой за пройденный обряд посвящения становятся волшебные дары и духи-помощники, которые сопровождают героя на пути к цели.

Помощники по контракту

Почему в сказках так часто встречаются звери-помощники? Вероятно, это связано с верой наших предков в то, что после обряда инициации члены общины обретают силу духа-тотема племени. Помощников герой обретает не только после встречи с Бабой-ягой: например, заблудившись в лесу, он находит животное и готовится его убить, но слышит мольбу о пощаде и отпускает его. 

Можно было бы предположить, что это форма сострадания к живому существу. Однако сказка обычно не знает сострадания. На самом деле отпущенная рыба и другие животные тесно связаны с представлением о тотемных животных-предках, в которых, согласно многим верованиям, после смерти переселялись души умерших. Съесть такое животное означало бы съесть родственника, а вот за помощь или спасение они могли поделиться силой.

С потуханием тотемизма связь с животными стала основываться уже не на семейных узах, а на возможной дружбе: если приглядеться, то отношения с пойманным существом часто строятся на договорном начале. Вспомните, что говорит рыбка в сказке Пушкина: 

Отпусти ты, старче, меня в море, // Дорогой за себя дам откуп: // Откуплюсь чем только пожелаешь

Зачастую после обретения силы помощника проблема решается именно его силами или силами даров. Вспомните сказку про «Волшебное кольцо» — она пережила множество переложений и редакций, и в большинстве из них именно помощники решают проблемы, в то время как совершенно беспомощный Мартынка (или Ванька в версии Шергина) находится в заточении. 

Однако даже сил помощников часто бывает недостаточно, чтобы справиться с бедой. И тогда на помощь приходят волшебные дары.

Дары живые и мёртвые

Функции волшебных предметов и помощников часто взаимозаменяемы: до тридевятого царства мы можем доскакать на коне, долететь на ковре-самолёте или добежать с помощью сапог-скороходов. При этом предметы могут быть совершенно любыми, перечислить их все невозможно: шкуры и перья, которые позволяют человеку обернуться животным, «самонаводящиеся» орудия, скатерть-самобранка, кольцо или сундучок, призывающие молодцев-помощников.

Особняком в списке даров держится живая и мёртвая вода. Вы никогда не задавались вопросом, почему их две? Причём эти «сущности» воды не противопоставлены друг другу: мёртвую воду не использует отдельно для убийства, а живую — для исцеления. Их используют в определённом порядке: сначала окропляют героя мёртвой водой и лишь затем живой. 

В книге «Исторические корни волшебной сказки» Пропп объясняет эту последовательность, возвращая нас к теории путешествия героя между миром живых и царством мёртвых на примере сказки «Иван-царевич и Серый волк»: 

Мёртвая вода его как бы добивает, превращает его [Ивана-царевича] в окончательного мертвеца. Это своего рода погребальный обряд, соответствующий обсыпанию землёй. Только теперь он — настоящий умерший, а не существо, витающее между двумя мирами, могущее возвратиться вампиром. Только теперь, после окропления мёртвой водой, эта живая вода будет действовать.

Так или иначе, цель и помощников, и волшебных даров — помочь герою выполнить поставленную перед ним задачу. И одной из популярных задач как в русских народных сказках, так и в мировом фольклоре является сватовство. 

Василиса Премудрая и Иван-дурак 

«Жить долго и счастливо», как известно, можно только в союзе с прекрасной девицей. Поэтому для достижения этой цели герой часто готов на невообразимые вещи: поцеловать на лету девицу в высокой башне, достать жар-птицу, за ночь построить мост или дворец, соорудить летучий корабль или пройти другие испытания на силу и смекалку. При этом сама невеста, как и её отец, зачастую настроены враждебно по отношению к женихам, пытаются отвадить, а то и вовсе загубить их, поэтому подготовленные ими испытания невозможно пройти, не прибегнув к помощи волшебных помощников или даров, которые, напомним, можно получить, пройдя некоторый обряд инициации, — именно после него мужчина получает право на брак.

Иногда встречается и обратная ситуация, когда жених ищет невесту по определённым критериям: так, в шорской сказке о сыне-медвежонке заколдованный герой ищет невесту среди ханских дочерей, спрашивая их о том, что они знают и умеют, отказываясь от беспомощных кандидаток, которые во всём полагаются на отца или мужа. 

Любопытно, что сказка начинается с того, что старик-охотник натыкается в лесу на медвежонка, который просит не убивать его, а взять его в дом и растить как сына, и взамен дарит ему туесок с бесконечной едой. В сказке немногочисленного тюркоязычного народа шорцев сочетаются все те же мотивы и элементы, которые мы рассмотрели на примере русского народного фольклора, что лишний раз подтверждает их универсальность.